Результаты нашего импровизированного разведвыхода были двояки: с одной стороны, удалось накопать кучу информации, которая позволяла что-то планировать. С другой стороны – куча была, в лучшем случае, только половиной требуемого объёма знаний, который позволил бы предусмотреть большую часть случайностей, за исключением событий из ряда «кукуха отплыла», навроде абсолютно фантастической вероятности наличия летающей тарелки с экипажем, состоящим из толпы накачанных зелёных чертей в подвале виллы наркобарона.
Больше чем подобные бредовые варианты, меня беспокоили вещи реальные, навроде шатающейся без всякого особого графика и расписания охраны, которой я уже мысленно в момент обнаружения лагеря приготовился наносить тяжкие телесные, не очень тяжкие, но обидные, и прочая, прочая, прочая повреждения, не совместимые с дальнейшим выполнением функций. Не пришлось – неплохо, хотя на месте охранников я бы этот случай принял бы во внимание.
Вот и обсуждение плана. Большинство молчит, и не отсвечивает, как Крейн. Не то всем довольны, или недовольны, но молчат – работа есть работа, а недовольство не перевалило критической отметки.
Распределение групп несколько удивило. Мысленно пожелав удачи команде «голубых» и несколько машинально отметив, что теперь замком и ещё два бойца будут прекрасно осведомлены о новейших социальных трендах в профеминистком и прочих движениях, я едва не пропустил свою собственную персону. Ага, в одной группе с командиром и… где эта дама?
Вот она, в углу, наш медик. С учётом задачи, Рында явно её взял не за красивые глаза и прочие…части тела. Значит, помимо внешнего вида, у дамы есть мозги, и прямые руки, способные зашить твою задницу, Макс. Или должны быть прямые руки...
Кстати, ты с ней так и не общался. Позывной помнишь, имя, фамилию, а говорить – не говорил. Подойти побеседовать после совещания? И как? Завести бесполезный светский разговор о погоде и природе? Или в лоб: «Здрасьте, я такой-то такой-то, умею делать бомбы, взрывать бомбы, обезвреживать бомбы нормально, обезвреживать бомбы через задницу и своей задницей, и шевелить ушами»? И не трынди, Макс, даже ушами ты шевелить не умеешь.
Самое плохое в этой ситуации не то, что ты с ней, и ты не знаешь, что за человек скрыт под этой, пожалуй, на твой взгляд, приятной внешностью. Самое плохое – роль разменной монеты. Оба других члена группы в этой ситуации – ценнее тебя. Командир и медик, а твои «бабахи» тут особо не нужны. Так что помирать, Максимилиан, ты будешь ради чУдной задачи – охренительно дорогого котёнка охренительно дорогой породы. Или, скорее, ради деньжат, что дают за выполнение, и коллег. Ради командира с наколками на пальцах (вот же привязались, чёртовы картинки), и ради кареглазой брюнетки с позывным «Кошка» (только ради всех святых, не шути похабно о том, что такую кису ты бы погладил и прочую х*рню, которая свойственна лицам твоего круга. И вообще так не шути, она таких как ты, скорее всего, перевидала много, из разряда «у меня таких женихов, друзей и прочая – на каждой станции». Ну и сверхинтеллектуальные шутки про «боится ли кошка пылесоса», «я тебя тапком» - тоже не к месту).
Взрывчатка. Ага, вот это по твоей части.
Тащить всё, что плохо лежит – заманчивое предложение. Хотя кое-что ребятам надо сказать, но позже, это не так важно.
Выступление замкома – к месту. Позиции все не ахти, будем выбирать из того, что есть. Да, лучшее из худшего.
- Прошу прощения, командир, - поднимаюсь с места, обвожу всех взглядом. - Насчёт «тащить». Обычно такие… господа, - усмехаюсь, - как наш пациент, из жадности накупают всего. Так что будьте внимательны – там может быть всё что угодно – картины, старинные книги, скульптура. Ясное дело, километровый холст или трёхметровую статую тащить не надо, но то, что помельче – малые скульптурные группы, небольшие работы – они могут стоить не меньше, а то и больше наркоты и прочего. Так что на них тоже прошу обратить внимание – может быть полезно.
После нашего совещания - первым делом, искать запасы взрывчатки и расходников к ней – проводов, детонаторов. Две бомбы – явно ни уму, ни сердцу, а вот по две-три штуки на группу – было бы хорошо. Да, придётся повозиться и понервничать, но пот – экономит кровь. Твою и твоих коллег, Макс.
Просьбу Чана я тоже игнорировать не стал – у него работы, даже больше чем у меня, наверное. Самое время вспомнить времена, когда собственный автотранспорт ты и твои сослуживцы чинили сами…
В процессе «переквалификации» грузовика успел всё-таки спросить Чана, то, что давно на языке вертелось:
- Ты ведь за повара сейчас?
По завершению работ – взять лопатку и идти копать окоп. Ставить опыты с ВУ на открытом месте не хотелось – расплачиваться за свои ошибки должен тот, кто их совершает, а не все подряд.