Местоположение: предгорья Килретских гор, территория Арнинга, Деорон, таверна "Горная козочка"
Время года и дата: лето, 27 июня
Время суток: один-два часа после восхода
Общее время: седьмые сутки со дня смерти отца Бертрана
Когда вы вошли внутрь, вы увидели довольно большую комнату с высокими потолками. Кругом царит полумрак - все пять окон зашторены тяжелыми бархатными портьерами. Единственные источники света это три золотых канделябра с пятью свечами каждый. Вдоль стен расположено несколько шкафов, заполненных разнообразными книгами, свитками, табличками. За массивным дубовым прямоугольным столом сидят трое человек. Еще двое в кольчугах и с ятаганами стоят у двери позади вас. За закрытыми шлемами не видно лиц, но судя по различным признакам становится понятно что это орки. На столе на серебрянных блюдах лежат сыр, фрукты и уже остывший свиной окорок. Там же стоит несколько емкостей - литровая бутыль дварфийского грибного самогона, поллитровая бутылочка клубничного вина Тетушки Розы, пятилитровый бочонок эльфийского двухстолетнего вина с печатью дома Серендел, литровый графин Киинской клюквенной настойки и чаша со святой водой. Хотя на первый взгляд и кажется, что собравшиеся здесь люди планируют приятно провести время, на лицах видна задумчивость и напряжение.
Особо выделяется высокий широкоплечий мужчина с благородными чертами лица, сидящий во главе стола. На вид ему лет сорок-сорок пять, длинные седые волосы стянуты золотой тесьмой, на темно-синем атласном камзоле виден вышитый серебряной нитью герб королевской семьи Гиршальд. Справа от него расположилась женщина приятной внешности, на вид лет тридцати, с распущенными темно-каштановыми волосами, слегка касающихся белоснежных плеч, на которые накинут зеленый плащ с гербом королевского дома Серендел. Вышитое кружевом платье в тон плащу украшено изумрудами, алмазами и рубинами, сверкающими в неровном свете свечей. Сидящий слева третий участник ничем особенным не выделяется - обычное монашеское облачение, в меру поношенное, кое где с заплатками и небольшими пятнами. Разве что полностью обрит, отчего голова сильно загорела, да на мозолистых руках отсутствуют два пальца - мизинец на левой руке и безымянный на правой. Холодные серые глаза на ничего не выражающем лице изучают вас, перебегают с одного человека на другого, останавливаясь на каждом лишь на пару секунд. В эти моменты возникает странное чувство будто кто то пытается влезть в душу.
- Добро пожаловать в Арнинг. Думаю нет нужды говорить вам что любые проявления агрессии негативно скажутся не только на наших и ваших жизнях, но и окажут огромное влияние на жизнь всего континента. Присаживайтесь. Вы наверное будете удивлены, но на днях умер Его Высокопреосвященство архиепископ Бертран. И его смерть повлекла за собой не только скорбь, но и скорое возобновление военных действий. Я - герцог Майат Гиршальд, младший брат Его Королевского Величества Эльгона Третьего, правителя Арнинга. Рядом со мной супруга царствующего короля Нимвэль, Ее Королевское Величество Тианис Серендел. А это - герцог делает легкий взмах рукой в сторону человека облаченного в монашеское одеяние - его преподобие отец Антоний, собрат покойного Бертрана. Самые горячие жители наших государств сочли бы нас изменниками если бы узнали то, что ни я, ни Ее Величество не поддерживаем взгляды правителей наших стран и беседуем тут не как враги а как друзья. Но мы не хотим второй войны. Прошлая война итак обескровила наши королевства. До сих пор идет подсчет потерь. Только в Арнинге погибло более двухсот тысяч воинов. Не считая погибших от голода. И это еще не конечная цифра. Будут найдены еще жертвы. Десятки тысяч детей остались без отцов, тысячи матерей и жен никогда не дождутся своих сыновей и мужей. Мы долго думали как нам поступить в этой ситуации, и в конце концов решили вызвать вас. Пусть даже некоторые из вас сражались против моей Родины. Но ради того чтобы предотвратить новые сражения, ради счастья и благополучия многих тысяч ни в чем неповинных людей, чьих отцов и сыновей мы будем вынуждены призвать на войну, мы согласились забыть старые обиды. Так как я не в курсе что конкретно произошло, то подробности вам расскажут мои спутники. Святой отец, я думаю вы начнете первым.
Монах прокашлялся и монотонным голосом, не выражающим никаких эмоций, начал говорить:
- В половине шестого утра я как обычно зашел в покои Его Высокопреосвященства, чтобы помочь ему облачиться для утренней службы. Когда я подошел к постели и откинул полог, то увидел что Его Высокопреосвященство лежит в неестественной позе. Я тут же проверил пульс, поднес металлическое зеркальце к губам, вознес молитву Господу, чтобы он помог вернуть жизненные силы моему собрату, но все было тщетно. Его Высокопреосвященство был мертв. Тогда я криком позвал стражников охранявших крыло дворца, отведенное Его Высокопреосвященству, и когда они появились, отправил одного из них к Его Величеству, а второго к сестре Анне, Верховной жрице Богини Милосердия и Сострадания. Его Величество прибыл буквально через пять-десять минут. А сестра Анна отсутствовала в городе с прошлого дня. Хотя она могла бы призвать более великую божественную силу, и скорее всего могла бы спасти моего собрата. Выпроводив всех стражников из комнаты, мы тщательно осмотрели тело Его Высокопреосвященства. Я несколько раз просил Господа о помощи, но все, что я узнал от Всевышнего, так это то, что мой собрат был отравлен весьма редким ядом. Такой яд не достать в Нимвэль или Элистилиале. Это сок северного высокогорного растения. Возможно в Арнинге он и имеется, но вряд ли доступен большому количеству лиц…
- Я понял, о каком яде вы говорите, святой отец - герцог внимательно посмотрел на священника - это гвенвин. Сок редкого растения, растущего только под снегом высоко в северных горах. Он способен убить любое существо в максимально короткое время. Противоядия против него нет. Без цвета, без вкуса, без запаха. Опознать его обычными методами невозможно. Но мы не продаем такие вещи никому. Да и сами не используем. Добыть его очень сложно и очень опасно. Растение любит крутые, занесенные глубоким снегом утесы, недоступные простым людям. Насколько я знаю, в королевской сокровищнице имелось всего две склянки с соком. Но несколько месяцев назад там случился пожар и один пузырек был уничтожен огнем. Я сам лично это видел - обугленные куски стекла на месте где она находилась. Стража и хранитель сокровищницы были допрошены и наказаны за недосмотр. Двое из них уже умерли в каменоломнях. Так что это не мог быть наш яд. Разве что какой то смельчак забрался высоко в горы и перекопав уйму снега нашел зрелое растение и сумел добыть сок. Не умерев при этом сам. Это невероятно. Да и найти покупателя без нашего ведома он вряд ли бы смог. Не каждая гильдия способна заплатить тысячу метикалов за малюсенький пузырек, которого хватит от силы на три порции...
- Ваша Светлость видимо забыл о нашем общем восточном соседе - низкий мелодичный голос королевы приятно ласкал слух - который тоже имеет доступ к Холодным горам. Насколько нам известно, там постоянно базируется значительная часть их войск. И никто не знает чем они могут там заниматься. Все эти россказни про тренировку войск… пусть вешают лапшу на уши своим детям. К тому же, не далее как шесть дней назад, мы перехватили одного шпиона экзархата. Правда он нам ничего не сообщил. Просит только о встрече с послом. Уж сколько наши палачи с ним не мучались - молчит. Фанатики веры они все такие, а уж старая карга может такое с людьми творить, что преступления самых отъявленных разбойников покажутся невинными младенческими шалостями...
- А какой резон экзархату мешать перемирию между нашими странами? Помощи от них ни нам, ни вам не было, да и ресурсов они не просят. Так с чего бы им убивать отца Бертрана?
- Ну... хотя бы для того, чтобы еще больше ослабить наши государства для последующего вторжения. Вы же прекрасно помните, как несколько лет назад они подмяли под себя Хазнак. Под шумок нашей с вами войны. Быстро, я бы даже сказала молниеносно. И увеличили территорию более чем в два раза. Уже сейчас по нашим данным численность их армии превосходит нашу. А если они захватят перевал через хребет... то и нашим союзникам конец. У вас то с ними хорошие отношения, а вот у наших союзников не очень. К тому же я не обвиняю старую перечницу в самом убийстве. Я просто напомнила, что доступ к этому яду имеет неизвестное число лиц. И почему они не могут его продавать? Очень даже могут.
- По такой логике наши союзники, тоже имеющие доступ к Холодным горам, также могут быть замешаны. Это бред, Ваше Величество. Я сильно сомневаюсь что Ее Высокопреосвященство начнет торговать столь смертоносным оружием направо и налево...
- И в тоже время налицо факт отравления именно этим ядом - с гневом воскликнула королева, и уже более спокойным тоном продолжила - Но вернемся к событиям того утра. Мы с мужем накануне как раз поругались - к нам приезжал его кузен из Элистилиала, Норат, и они весьма сильно накачались вином. А завтра предстояло важное событие и я не хотела чтобы он много пил. В общем, мы спали в смежных комнатах, а не в одной постели. И, насколько я слышала, они сидели допоздна. Утром я встала пораньше, потому что желала присутствовать на службе, а после сопровождать отца Бертрана в Зал Совета для подписания Акта. Сидела перед зеркалом, расчесывала волосы, наносила макияж, когда в дверь спальни супруга кто-то постучал. Я осторожно подошла к двери между нашими комнатами и прикрыла дверь. Но не до конца, а чтобы слышать и немножко видеть. Стучали долго и настойчиво, пока Норат не проснулся и не открыл. Я видела как он прошел к двери. Видела как в комнату вошел стражник и очень тихо начал ему что-то нашептывать. После первых же слов Норат подошел к столу, подвинул стопку бумаги и что-то написал. После чего отдал письмо стражнику и куда то его отослал. Затем он разбудил моего мужа и рассказал что отец Бертран умер. Киан быстро надел штаны, накинул тунику и вместе с кузеном вышел, даже не зайдя ко мне в комнату. После этого я зашла к нам в комнату, взяла из камина щепотку золы и посыпала верхний лист бумаги. Очертания всего текста не проступили, но частично я смогла разобрать слова. В той части что можно было прочесть, кузен моего мужа извещал своего дядю о смерти отца Бертрана. Но, насколько я помню фамильное древо мужа, у него не осталось родственников по мужской линии кроме кузена. И если Нерданен не родит наследника мужского пола, трон Элистилиала перейдет обратно к нам. Потому что Норат был лишен права наследования. Откуда взялся дядя я не представляю. В тот же день кузен уехал обратно в Элистилиал. После этого начались допросы всех лиц, кто находился в ту ночь во дворце. И в особенности стражников охранявших покои святого отца. Но никто ничего не видел или не заметил. Капитан стражи клялся, что несколько раз за ночь проходил по коридорам и проверял посты, не заметив никого постороннего. Теперь он наверное командует приграничным гарнизоном где ни будь на границе с Арнингом, если не казнен.
Закончив рассказ, Ее Величество налила себе в кубок немного клубничного вина и сделала небольшой глоток. Герцог взял самогон, и вынув из ножен большой кинжал, очень похожий на маленький меч, одним ударом снес горлышко, залив пол и распространив по всей комнате запах сивухи. Налив себе в кубок не менее четверти бутылки и залпом выпив все содержимое, пророкотал:
- Так что дело это весьма запутанное. Кто убил, зачем убил - не ясно. Как бы некоторые лица не хотели продолжения войны, большей части жителей она надоела. Да и нам она не выгодна. И мы хотели бы чтобы вы этим занялись. Мы не можем действовать явно - слишком свежа в памяти людей прошедшая война, чтобы мы могли прислать сюда следователей из Арнинга. И если следователи Нимвэль начнут допрашивать всех подряд это тоже вызовет ненужные разговоры, которые могут спугнуть убийцу. В том что это убийство сомнений нет ни у меня, ни у Ее Величества, ни у отца Антония. А вас никто не знает. Точнее некоторых из вас как раз очень даже знают, что должно сыграть вам на руку. А ваших спутников из других стран можно представить как коллег по работе. Если мы найдем убийцу, то сможем снять подозрение в нежелании заключить мир. Если конечно убийца не один из наших подданных. Остались ли у вас какие ни будь вопросы? Или вы сразу готовы приступать? – он отрезал огромный кусок окорока и засунул в рот.